В одном мгновенье видеть Вечность, Огромный мир - в зерне песка, В единой горсти - бесконечность, И небо - в чашечке цветка.
Понаблюдав довольно длительное время за рынком психологических услуг, за тем, что делает среднестатистический психолог в пространстве клиентов, я понял, что психологи нынче поделились на 2 категории.
Одна, очень немногочисленная — тех, кто умеет работать с клиентами «с улицы». Другая — самая многочисленная и распространенная, кто не умеет и даже не хочет этому учиться. О ней и поговорим.
читать дальшеПолагаю, что не погрешу против истины, если скажу, что именно из-за этой второй категории большинство тех, кто нуждается в психологической помощи, и могли бы получить от нее пользу, считают психологов странными (и даже неприятными) людьми, психотерапию — мутью и запудриванием мозгов, за которое психологи на халяву гребут деньги.
Как так получилось? А я вам на практике опишу. На примере любимого вопроса гештальт-терапевтов, хотя такой «сектантский» подход встречается и у представителей других школ психотерапии. Впрочем, дело не в самом методе, а в его использовании. Но по порядку.
Вот есть у гештальт-терапевтов такой любимый вопрос — «И как вам в этом/с этим/сейчас?»
Сам по себе вопрос глубок, осмыслен и в принципе может привести к пониманию чего-либо клиентом. Если он задан в нужное время в нужном месте. А чтобы он был задан именно так, должен быть пройден определенный путь. Который большинство психологов «из секты» не считает нужным проходить с клиентом.
Ведь как строился путь такого психолога? Поступление в соответствующий вуз, потом (или сразу, совмещенное одно с другим) обучение в какой-то психотерапевтической школе — гештальт, психоанализ, телеска, арт-терапия, экзистенциальная психотерапия, и так далее, и так далее… Практиковался такой психолог, как правило, на «своих» — будущих студентах того же вуза, вел группы соискателей того же вуза или тех, кто профильно обращается в этот вуз, еще не будучи студентом, но надеясь им стать.
И работать такой психолог начинает с выпускниками и/или студентами вуза, и прочая, и прочая…. А потом поток студентов заканчивается, практика — тоже, если психолог не пристроился там же преподавать, то рано или поздно все это вращение в узкой среде подходит к концу. Ведь не может каждый выпускник преподавать — студентов на всех не хватит. Тогда бы психология превратилась бы не просто в секту, а еще и в финансовую пирамиду (что отчасти и происходит).
И наш психолог из «секты» оказывается буквально на улице. В чем нет ничего плохого, потому что на улице его ждет масса клиентов, которые хотели бы получить квалифицированную помощь. Вот только сомневаются — помогает ли психолог? И не зря.
Потому что у подобного психолога помочь не получается. Ведь все годы своего обучения и практики он был озабочен только одним: как его работу оценят коллеги? О клиентах думать его и не учили, он привык к тому, что здесь, в институте — все «в теме». Все клиенты — подготовлены. И даже не в них дело.
Важно, что скажет главный авторитет по гештальту или психоанализу, признанный, чаще всего, не в среде клиентов, а исключительно в среде профессионалов данного региона. Что у него с клиентами «с улицы» — никому не интересно, как и самому авторитету.
И вот, отбывший практику у «своих», такой психолог встречает клиента с улицы. Что делает психолог? Через минут 20 после начала сессии (хорошо, если 20, и хорошо, если сессия будет хотя бы вторая, но чаще это происходит прямо на первой и уже минут через 5), он задает клиенту сакраментальный вопрос — «И как вам в этом/с этим/сейчас?»
А теперь посмотрим на тот путь, который должен, по идее, пройти клиент с улицы, чтобы понять суть вопроса.
«Как». Чтобы ответить на вопрос, «как?», клиент, по идее, должен понимать, что у него бывают чувства и состояния. Ощущения и мысли. И они все чем-то отличаются. Но на входе в психотерапию он об этом не знает практически ничего. И самым распространенным ответом на вопрос «что вы чувствуете?» является ответ «как если бы меня ударили пыльным мешком по голове» или «чувствую, что он меня послал». Ничем почти, кроме описания фактов и некотрым набором общеизвестных метафор, клиент, как правило, не владеет.
И дальше мы учимся называть, осознавать эти чувства, выясняем отличия их от состояний и мыслей, создаем внутреннюю карту его переживаний и помогаем ему начать разбираться в них самостоятельно.
«Вам». Кому, спрашивается? На входе в психотерапию клиент не знает, что из себя представляет его «я». Какое конкретно «я», простите, если он пришел в раздрае «с одной стороны, с другой стороны, с третьей стороны….»? У него пока есть только разорванные части этого самого «я», которые, если бы он мог сам собрать в кучу — он бы сюда не пришел. К какому такому «я» обращаются эти горе-психотерапевты? Если это «я» еще надо помочь найти и собрать из кусков?
Поэтому не буду вдаваться в очевидное — чтобы задавать вопросы этому самому «я» клиента, хорошо бы ему помочь познакомиться с этим «я» хотя бы в первом приближении.
«В этом/с этим/сейчас». Чтобы клиент понимал, в каком таком «этом» он находится, и что вообще такое «сейчас», приходится затратить немало усилий на определение местоположения клиента в этом мире. Ведь большую часть своей жизни он живет в своих фантазиях, планах, целях, образах, которым он якобы должен соответствовать, и ни разу пока не в курсе, что это — не искомое «сейчас». Нужно не просто помочь ему позакомиться со своими чувствами и назвать их, а научить еще и отслеживать свои состояния, переживания, и — главное! — научить отличать то, что происходит с ним сейчас, от того, что происходит в его фантазии.
Надо ли говорить о том, сколько это работы? Я уж не говорю о том, что помимо глубинных исследований, клиенту хорошо бы помочь справиться с практическими проблемами, которые нередко решаются пониманием некоторых поведенческих закономерностей (особенно когда речь идет об отношениях). И эти закономерности хорошо бы объяснить. Да-да, вот как учитель в школе — взять и объяснить, как функционирует наша психика, какие в ней есть закономерности, по каким причинам люди реагируют так или по-другому, какие механизмы в этом участвуют.
А что делает психолог? Чаще всего — до подобного «не опускается». Он же «предоставляет клиенту выбор», «помогает ему взять ответственность на себя» и «ни в коем случае не вмешивается со своими оценками». С оценками — и не надо. Но закономерности никто не отменял. И объяснить их не так уж трудно. Зато клиенту многое станет понятно.
Но ведь психотерапевт из «секты» заботится о себе. И о том, как он будет выглядеть в глазах супервизора, который будет потом оценивать уровень его работы и болезненно морщиться во всяких таких «неудобных» местах…. Ведь психолог — не вещает, не берет на себя лишнюю ответственность, не навязывает объяснения, и вообще ничего не делает, а только задает правильные вопросы, от которых, видимо, у клиента должен случиться мгновенный инсайт.
Но ожидания не оправдываются, инсайта не наступает, клиент уходит с ощущением непонятности происходящего, с назойливым вопросом внутри «помогает ли мне психолог?» и подозрением на пустую трату денег и времени. А психолог идет к супервизору и они вместе разводят руками, говоря о том, что «клиент не готов» и «не хочет», «у него слишком сильное сопротивление» и «это его проекции».
И поэтому для большинства психотерапия остается запудриванием мозгов. И не работает. И вопрос «помогает ли психолог?» по-прежнему вызывает много дискуссий в среде потенциальных клиентов.
И в этой ситуации грустно потому, что психологи, умеющие работать «с нуля», не боящиеся что-то объяснить, понимающие реальный уровень подготовки клиента, и идущие за его способностями, подстраивающиеся к его темпу и пониманию, и при этом никак не нарущающие краеугольные положения этики психолога — есть. Не принципиально, из какой школы, в общем-то, вышедшие. Есть из разных.
Но, по сравнению с количеством представителей психологических пирамид, таких очень мало.
Автор: Антон Несвитский
Одна, очень немногочисленная — тех, кто умеет работать с клиентами «с улицы». Другая — самая многочисленная и распространенная, кто не умеет и даже не хочет этому учиться. О ней и поговорим.
читать дальшеПолагаю, что не погрешу против истины, если скажу, что именно из-за этой второй категории большинство тех, кто нуждается в психологической помощи, и могли бы получить от нее пользу, считают психологов странными (и даже неприятными) людьми, психотерапию — мутью и запудриванием мозгов, за которое психологи на халяву гребут деньги.
Как так получилось? А я вам на практике опишу. На примере любимого вопроса гештальт-терапевтов, хотя такой «сектантский» подход встречается и у представителей других школ психотерапии. Впрочем, дело не в самом методе, а в его использовании. Но по порядку.
Вот есть у гештальт-терапевтов такой любимый вопрос — «И как вам в этом/с этим/сейчас?»
Сам по себе вопрос глубок, осмыслен и в принципе может привести к пониманию чего-либо клиентом. Если он задан в нужное время в нужном месте. А чтобы он был задан именно так, должен быть пройден определенный путь. Который большинство психологов «из секты» не считает нужным проходить с клиентом.
Ведь как строился путь такого психолога? Поступление в соответствующий вуз, потом (или сразу, совмещенное одно с другим) обучение в какой-то психотерапевтической школе — гештальт, психоанализ, телеска, арт-терапия, экзистенциальная психотерапия, и так далее, и так далее… Практиковался такой психолог, как правило, на «своих» — будущих студентах того же вуза, вел группы соискателей того же вуза или тех, кто профильно обращается в этот вуз, еще не будучи студентом, но надеясь им стать.
И работать такой психолог начинает с выпускниками и/или студентами вуза, и прочая, и прочая…. А потом поток студентов заканчивается, практика — тоже, если психолог не пристроился там же преподавать, то рано или поздно все это вращение в узкой среде подходит к концу. Ведь не может каждый выпускник преподавать — студентов на всех не хватит. Тогда бы психология превратилась бы не просто в секту, а еще и в финансовую пирамиду (что отчасти и происходит).
И наш психолог из «секты» оказывается буквально на улице. В чем нет ничего плохого, потому что на улице его ждет масса клиентов, которые хотели бы получить квалифицированную помощь. Вот только сомневаются — помогает ли психолог? И не зря.
Потому что у подобного психолога помочь не получается. Ведь все годы своего обучения и практики он был озабочен только одним: как его работу оценят коллеги? О клиентах думать его и не учили, он привык к тому, что здесь, в институте — все «в теме». Все клиенты — подготовлены. И даже не в них дело.
Важно, что скажет главный авторитет по гештальту или психоанализу, признанный, чаще всего, не в среде клиентов, а исключительно в среде профессионалов данного региона. Что у него с клиентами «с улицы» — никому не интересно, как и самому авторитету.
И вот, отбывший практику у «своих», такой психолог встречает клиента с улицы. Что делает психолог? Через минут 20 после начала сессии (хорошо, если 20, и хорошо, если сессия будет хотя бы вторая, но чаще это происходит прямо на первой и уже минут через 5), он задает клиенту сакраментальный вопрос — «И как вам в этом/с этим/сейчас?»
А теперь посмотрим на тот путь, который должен, по идее, пройти клиент с улицы, чтобы понять суть вопроса.
«Как». Чтобы ответить на вопрос, «как?», клиент, по идее, должен понимать, что у него бывают чувства и состояния. Ощущения и мысли. И они все чем-то отличаются. Но на входе в психотерапию он об этом не знает практически ничего. И самым распространенным ответом на вопрос «что вы чувствуете?» является ответ «как если бы меня ударили пыльным мешком по голове» или «чувствую, что он меня послал». Ничем почти, кроме описания фактов и некотрым набором общеизвестных метафор, клиент, как правило, не владеет.
И дальше мы учимся называть, осознавать эти чувства, выясняем отличия их от состояний и мыслей, создаем внутреннюю карту его переживаний и помогаем ему начать разбираться в них самостоятельно.
«Вам». Кому, спрашивается? На входе в психотерапию клиент не знает, что из себя представляет его «я». Какое конкретно «я», простите, если он пришел в раздрае «с одной стороны, с другой стороны, с третьей стороны….»? У него пока есть только разорванные части этого самого «я», которые, если бы он мог сам собрать в кучу — он бы сюда не пришел. К какому такому «я» обращаются эти горе-психотерапевты? Если это «я» еще надо помочь найти и собрать из кусков?
Поэтому не буду вдаваться в очевидное — чтобы задавать вопросы этому самому «я» клиента, хорошо бы ему помочь познакомиться с этим «я» хотя бы в первом приближении.
«В этом/с этим/сейчас». Чтобы клиент понимал, в каком таком «этом» он находится, и что вообще такое «сейчас», приходится затратить немало усилий на определение местоположения клиента в этом мире. Ведь большую часть своей жизни он живет в своих фантазиях, планах, целях, образах, которым он якобы должен соответствовать, и ни разу пока не в курсе, что это — не искомое «сейчас». Нужно не просто помочь ему позакомиться со своими чувствами и назвать их, а научить еще и отслеживать свои состояния, переживания, и — главное! — научить отличать то, что происходит с ним сейчас, от того, что происходит в его фантазии.
Надо ли говорить о том, сколько это работы? Я уж не говорю о том, что помимо глубинных исследований, клиенту хорошо бы помочь справиться с практическими проблемами, которые нередко решаются пониманием некоторых поведенческих закономерностей (особенно когда речь идет об отношениях). И эти закономерности хорошо бы объяснить. Да-да, вот как учитель в школе — взять и объяснить, как функционирует наша психика, какие в ней есть закономерности, по каким причинам люди реагируют так или по-другому, какие механизмы в этом участвуют.
А что делает психолог? Чаще всего — до подобного «не опускается». Он же «предоставляет клиенту выбор», «помогает ему взять ответственность на себя» и «ни в коем случае не вмешивается со своими оценками». С оценками — и не надо. Но закономерности никто не отменял. И объяснить их не так уж трудно. Зато клиенту многое станет понятно.
Но ведь психотерапевт из «секты» заботится о себе. И о том, как он будет выглядеть в глазах супервизора, который будет потом оценивать уровень его работы и болезненно морщиться во всяких таких «неудобных» местах…. Ведь психолог — не вещает, не берет на себя лишнюю ответственность, не навязывает объяснения, и вообще ничего не делает, а только задает правильные вопросы, от которых, видимо, у клиента должен случиться мгновенный инсайт.
Но ожидания не оправдываются, инсайта не наступает, клиент уходит с ощущением непонятности происходящего, с назойливым вопросом внутри «помогает ли мне психолог?» и подозрением на пустую трату денег и времени. А психолог идет к супервизору и они вместе разводят руками, говоря о том, что «клиент не готов» и «не хочет», «у него слишком сильное сопротивление» и «это его проекции».
И поэтому для большинства психотерапия остается запудриванием мозгов. И не работает. И вопрос «помогает ли психолог?» по-прежнему вызывает много дискуссий в среде потенциальных клиентов.
И в этой ситуации грустно потому, что психологи, умеющие работать «с нуля», не боящиеся что-то объяснить, понимающие реальный уровень подготовки клиента, и идущие за его способностями, подстраивающиеся к его темпу и пониманию, и при этом никак не нарущающие краеугольные положения этики психолога — есть. Не принципиально, из какой школы, в общем-то, вышедшие. Есть из разных.
Но, по сравнению с количеством представителей психологических пирамид, таких очень мало.
Автор: Антон Несвитский